Очень длиннопост. Сердце диссертации, жизнь моя, любовь моя)
В связи с новеньким делом Марии Мотузной, героически защищаемой дражайшим Учителем Алексеи Бушмаков (Aleksei Bushmakov) от ст. 148 УК РФ, решила я тут тряхнуть стариной и вспомнить, как это - "публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих".
Случай не первый и не последний – кто знал, тот помнит дела Виктор Владимирович Ночёвнов, Виктор Краснов, и Соколика нашего, покемонов ловящего. Вообще в Российской Федерации с 2013 года по ч. 1 и 2 ст. 148 УК РФ (по ч. 2 – то же, но в местах, предназначенных для отправления обрядов) были осуждены 13 человек. К счастью, ни один – к реальному лишению свободы (санкция предусматривает до года).
Чем коварен этот состав преступления? Спойлер: всем. Анализируем состав "по костям".
1. ПРО "ПУБЛИЧНОСТЬ".
Что есть «публичные действия»? Сколько лиц должно наблюдать совершаемые действия, дабы деяние было признано совершенным публично: два, более, два и более? И все ли эти лица должны быть «верующими»? Или только некоторые из них? Сколько среди них должно быть «верующих»?
В российских законах нет определения понятию «публичность». Верховный Суд, применительно к т.н. «преступлениям экстремистской направленности», указал, что «вопрос о публичности… должен разрешаться судами с учетом места, способа, обстановки и других обстоятельств дела.… При совершении публичных призывов к осуществлению экстремистской деятельности путем массовой рассылки сообщений абонентам мобильной связи или с использованием электронных или информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети «Интернет», преступление следует считать оконченным с момента размещения обращений в указанных сетях общего пользования (например, на сайтах, форумах или в блогах), отправления сообщений другим лицам». Представляется возможным предположить, что «публичность» может подразумевать совершение действий в месте, где они могут стать достоянием неопределённого круга лиц. Однозначно сюда попадает сеть «Интернет», но возникает неясность – как быть с, например, закрытыми группами и страницами? А если там 100 человек подписчиков? или 100 тысяч? Или 2?
При этом, среди лиц, которые могут вдруг увидеть БГхульную картинку, заведомо для БГхульника должны быть «верующие» лица (минимум двое, так как слово «верующие» употреблено во множественном числе). Если же человек может ограничить круг лиц, которые ознакомятся с информацией (даже сделав приписку вроде «Верующим не читать»), то такое деяние не может считаться совершенным публично. Ибо, с точки зрения буквального толкования закона, нехристь должна с прямым умыслом публично совершать действия, и умышленно желать быть услышанной именно «верующими» (хоть и не персонифицированными). То есть он должен знать или иметь достаточные основания полагать, что они будут находиться среди публики. Как – до сих пор не знаю, несмотря на написанную по этой теме кандидатскую.
2. ПРО "ЯВНОЕ НЕУВАЖЕНИЕ К ОБЩЕСТВУ".
Вот эти самые «публичные действия» должны выражать «явное неуважение к обществу». Вот это как так «явно» нужно не уважать российское общество, чтоб ещё связать это с религией, да с риском отправиться на год в ИК? В позиции Верховного Суда по делам о хулиганстве, где используется та же формулировка, указывается, что таковое выражается в «умышленном нарушении общепризнанных норм и правил поведения, продиктованном желанием виновного противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное отношение к ним». В сущности, это разъяснение так ничего и не пояснило – сплошные «резиновые» оценочные категории. Желание «противопоставить себя» свойственно подросткам, творческим личностям и прочим ярко выраженным индивидуальностям. Прибавьте сюда чуток религии – получите статью.
3. ПРО "ОСКОРБЛЕНИЕ РЕЛИГИОЗНЫХ ЧУВСТВ".
Вот эти самые «публичные действия», которые «явно не уважают» российское общество (знать бы еще что под ним понимать), должны быть совершены в «целях оскорбления религиозных чувств верующих». Что понимать под оскорблением, что такое религиозные чувства, как можно оскорбить эти самые чувства, кого считать верующими и как установить, что деяние совершено именно с целью оскорбления?
До декриминализации оскорбления в уголовном законе под ним понималось «унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме». Вопрос о «неприличности формы» и её воздействии на личность призваны решать лингвисты и психологи, которые указывают, в частности, что «для установления факта оскорбления эксперту необходимо установить наличие лингвистических признаков унижения чести и достоинства и лингвистических признаков неприличной языковой формы выражения соответствующих сведений». Под «неприличной формой» ими понимается «наличие высказываний, содержащих непристойную лексику и фразеологию, то есть нецензурные слова и выражения, которые грубо оскорбляют общественную мораль, грубо нарушают нормы общественных приличий». Получается, нецензурные слова должны быть не просто нецензурными, но еще и настолько нецензурными, что нарушить «общественную мораль» и «нормы общественных приличий». При этом остается не ясным, каким образом эти явления поддаются определению.
Отмечу, что немногочисленная существующая практика применения ч.1 ст. 148 УК РФ, показала крайне спорную и, к тому же, противоречащую Конституции ситуацию, при которой отрицание существования бога эксперты, (а вслед за ними и суд) сочли оскорбительным для чувств верующих, равно как и употребление мата. Кроме того, затруднительно будет установить цель оскорбления, так как цель – это фактический результат, который субъект желает достичь посредством совершения деяния, то есть это то, что находится исключительно в его сознании. «Злоумышленнику» при том ещё необходимо, совершая деяние публично, знать, что среди публики будет находиться, судя по всему, минимум двое «верующих», знать или иметь достаточные основания предполагать, во что именно они «веруют», и в некой «неприличной форме» совершить деяние, которое неведомым образом оскорбило бы их «религиозные чувства».
В связи с этим возникает очередной вопрос – каким образом можно оскорбить религиозные чувства, а не их лиц, ими обладающих? Диспозиция ч.1 ст. 148 УК РФ говорит именно об «оскорблении религиозных чувств верующих», но не самих «верующих».
Что такое пресловутые «религиозные чувства»- вопрос вообще не на одну диссертацию по религиоведению. Толкование данного термина применительно к требованиям диспозиции ч.1 ст. 148 УК РФ вызывает затруднения даже у религиоведов, чьей задачей, собственно, и должен быть анализ таковых при даче экспертного заключения. Эта категория не является правовой, она не может быть чётко и ясно сформулирована, это нечто неопределённое, недопустимое в тексте уголовного закона. Употребление данного термина нарушает правила юридической техники, которые гласят о необходимости «ясности, простоты применения и понимания терминов; недопустимости использования в тексте документа неясных, многозначных и нечетких, эмоционально насыщенных терминов». Вкратце: большая часть религиоведов их определяет как эмоции, вызванные отношением человека к религии. Ну то есть – те же любовь, ненависть, сопричастность, но – связанные с познанием бога (не обязательно, кстати, есть т.н. «атеистические» религии – в них нет концепции персонифицированного бога, тот же буддизм: от ἀ — «без» + θεός — «бог»), с исповеданием своей религии. Смутно себе представляю, как это устанавливать в процессе…
4. ПРО "ВЕРУЮЩИХ".
Ну и самая «мякотка». Верующие. Фактически – с лёгкой руки законодателя введен новый субъект права. При этом ни один акт в РФ вообще не содержат определения понятию «верующих». Кто это? Во что они должны «верить»? Есть ли различие между «верующим» и лицом, внешне исповедующим религию, но не имеющим «веры в душе»? Как это подтвердить? Ведь в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом, потерпевшим является «физическое лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред. Решение о признании потерпевшим принимается незамедлительно с момента возбуждения уголовного дела и оформляется постановлением». Остается не ясным, на основании каких признаков следователь будет выносить постановление о признании его потерпевшим, и каким образом будет обосновано, что тот или иной человек на самом деле «верующий». Практика исходит из того, что достаточно просто заявить – «верую, ибо абсурдно», чтобы считаться таковым. Хотя, справедливости ради: на данный момент «потерпевшие» были только в процессе Виктора Краснова. В остальных делах «оскорблённые» проходили как свидетели обвинения. Но и на допросах никак не подтверждали свою принадлежность к «верующим» - достаточно было голословных обвинений. Отмечу, что отсутствие потерпевших в таких делах является серьезным нарушением, поскольку не ясно, чьё именно конституционное право на исповедание религии в таком случае было нарушено (данное деяние относится к преступлениям против конституционных прав и свобод).
ИТОГ.
Всё плохо. Всё очень и очень плохо. Наличие неопределенных категорий даёт широкий простор для незаконной деятельности «правоохранителей». Немногочисленная практика неизменно вызывает широкий общественный резонанс, так как преступно «оскорбляющими религиозные чувства» считаются карикатуры (не соответствующие догмату об иконопочитании 787 г.); отрицание существования бога; даже употребление фраз из Библии, вроде «овцы христовы»; критика и негативная оценка церковных иерархов; прикуривание от свечи в храме; фотография перевернутой ионы; глупая шутка с сооружением чучела на кресте у дороги, вполне себе умная и без мата статья про «злого Христа»… Кстати, не всегда «под раздачу» попадают атеисты. Был конфликт буддистов с мусульманами и язычников с христианами. Но в основном – да, таки карикатуры, таки безбожной правленности. Картиночки в интернетиках.
Что делать?
1.Удалитесь из ВК. Вся судебная практика – оттуда. Или – не храните там вообще ничего, что можно счесть «крамольным». Только котики, только хардкор.
2.Изучайте эзопов язык. Пишите как можно более сложно, витиевато и наукоемко, чтобы им тупо было лень и трудно вас читать.
3.Если попались – нанимайте хорошего адвоката. У каждого верующего в суде нужно подробно выяснить, как, во что и почему он верит как давно; как он это подтвердит; какие именно его религиозные чувства и какими именно словами или действиями были оскорблены. Напирайте на отсутствие «неуважения к обществу» (прекрасные стихи с матом вообще Маяковский с Есениным писали, и ничего); отсутствие прямого умысла (который обязателен для данного состава) и цели. Образованием занимались населения, просвещением, юморили, иронизировали, что угодно, но не имели прямого умысла на оскорбление религиозных чувств верующих.
Что я предлагаю - новую редакцию:
"Статья 148. Воспрепятствование реализации права на свободу совести. Незаконное воспрепятствование реализации права на свободу совести, совершенное:
А) лицом с использованием своего служебного положения;
Б) с применением насилия, или с угрозой его применения;
В) повлекшее причинение существенного вреда правам и законным интересам людей или организаций, наказывается...".
Увы, законодатель не читает научных трудов.
Потому: просто удалитесь из ВК. И из России.
P.S.
С появлением Сети (Интернет) и все более активным пользованием ею, действие в реальности физической почему-то стало приравниваться к действию в воображаемой реальности. Мыслепреступления и самооскорбления стали равноценны реальному физическому воздействию и действительно публичному, прилюдному, площадному (в оффлайне) унижению и оскорблению словом и действием. Вспомним, что Пусси Райот и Соколовский стали известны своим деянием в виртуальной реальности только после публичного освещения их действий "оскорбленной" стороной. Если бы Церковь (в лице конкретных служащих) не распиариала их действия ( в случае с Соколовским имел место коллективный просмотр "оскорбительности", а с Пусси Райот вообще интересная история, там у кого-то сложилось впечатление о восстании против государствееной власти, приступ паранойи), то не было бы и судебных процессов.
Несомненно, распространение пропаганды разного рода и призывы к таким же действиям существуют в Сети, точно также любой инструмент (даже лист бумаги) может служить орудием причинения увечий, вплоть до смертельного исхода. Но. Обратите внимание. Никто из правоохранителей не устраивает общественных просмотров видеороликов и других материалов с конкретными, влекущими за собой противоправные действия, призывами, инструкциями и т.п. Как только явно прослеживается связь виртуальной реальности (интернет) и подготовкой к совершению действий в физической реальности, то публика даже не ставится в известность о происходящем. Спецслужбы потом иногда сообщают о фактах предотвращения преступных деяний.
А в случаях с "чувствами верующих" и "экстремизмом" встречаются две виртуальные реальности, одна из которых, более близкая (овладевшая, как болезнь) к государственному аппарату, стремится сохранить свою кажущуюся монополию на "правильномыслие", побуждая законодателей и правоохранителей заниматься не реальными преступниками и сумасшедшими, а охранять границы собственной виртуальной власти, вводя неправовые понятия в кодексы законов и совершать неправовые действия. Усилими таких "чувственных" особ физическая реальность постепенно превращается в фейк, который закрепляется законодательно. Конечно, ничего нового в таком поведении нет. Но, направление, вектор такого поведения сводит на нет реальные действия против реальных преступников. Если нет разницы, то зачем ловить настоящих?