Об Официальной Позиции И Роли ПЦ В Деле Р. Соколовского

В середине марта адвокат Руслана Соколовского, Алексей Бушмаков, написал открытое письмо В. Гундяеву (скриншот) с вопросом, оскорблен ли лично Гундяев роликами его подзащитного.

Ответ (скриншот) поступил от зампреда Отдела по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ, г. В. Кипшидзе. Церковный чиновник сообщил, что вину в делах такого рода устанавливает суд в рамках экспертизы, а также сослался на одну резолюцию ООН и два решения ЕСПЧ. Рассмотрение этих документов позволяет получить представление об официальной позиции ПЦ по делу, которая, на мой взгляд, сводится к мнению о необходимости ограничения права на свободу слова (ст. 10 Европейской конвенция о защите прав человека и основных свобод, ратифицирована в РФ) в пользу права на свободу совести и религий (ст. 9 Конвенции), трактуемого в ПЦ как право быть вне критики и как обязанность человека пользоваться свободой слова только в рамках общепринятых мнений, одобренных влиятельными рел. группами или органами власти.

Рассмотрим документы подробнее.

1. Резолюция Совета по правам человека ООН от 30 апреля 2007 года "Борьба против диффамации религии" (скачать полный текст, формат MS Word, всего 4 страницы).

Резолюция посвящена борьбе с диффамацией рел. групп. Если отталкиваться от определения термина "диффамация", его современного юридического понимания, а также текста самой Резолюции, нетрудно видеть, что она направлена на борьбу с дискриминацией (в том числе законодательной, см. "Трамп"), ксенофобией, стигматизацией и дегуманизацией определенных групп (в том числе по этническому признаку), запугиванием, религиозно-мотивированным насилием, наконец, подстрекательством ко всему этому, одним словом на борьбу против того, что собирательно можно обозначить как hate speech (хейтерство) или банальный криминал, как на бытовом, так и на общественном/законодательном уровне. 

Нет ни одного свидетельства, что ролики Соколовского (см. полный список роликов из обвинительного заключения с кратким содержанием и пруфами здесь) фактически привели к любому из отрицательных явлений, перечисленных в Резолюции, или к каким-либо враждебным действиям против физических верующих.

В данном случае ПЦ пытается отождествить легитимную критику идей, социальных явлений, религиозных организаций (по форме и сути их деятельности), которую осуществлял Соколовский, с социально опасным хейтерством, ведущим к преступлениям из классического УК, опираясь на единственную ангажированную экспертизу (по остальным суд "снял вопрос" (ц)), выполненную в интересах клерикальных заказчиков трибунала, которая и "доказала" возбуждение ненависти и вражды. Тонкую разницу между тем и другим мы обсуждали не раз, одно из последних обсуждений можно найти в посте "Оскорбления" проверят в Конституционном суде". Этот момент, на мой взгляд, имеет принципиальное значение, поскольку, как правило, является предметом непримиримых разногласий, даже между судьями ЕСПЧ (в деле "Институт Отто-Премингер против Австрии"). Я рекомендую указанное обсуждение к прочтению, чтобы мой тезис не выглядел туманным. 

Подробнее об экспертизе рассказано в посте enkidus Виновен в отрицании существования бога, об экспертизах в данной области вообще здесь, о личности конкретного эксперта Тагильцевой в деле Соколовского здесь (обсуждение местами по делу). Сам текст экспертизы постранично: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10. (если кому интересно мое мнение про неё, см. тут).

Итак, я не считаю Резолюцию СПЧ ООН "Борьба против диффамации религии" применимой к фактическим обстоятельствам конкретного дела, и не вижу, каким образом её можно использовать для обоснования правомерности преследования Соколовского, тем более тюремного заключения.

2. Лаутси и другие против Италии (см. обстоятельства дела и анализ решений ЕСПЧ в статье Крошлака Даниэла, Вестник Омского Университета, 4, 2015).

Об этом знаменитом деле многие слышали. Иск матери итальянского школьника к школьной администрации с требованием убрать символы христианского распятия из школьных помещений за несколько лет прошел все местные суды, Малую палату ЕСПЧ (встал на сторону истца), и был обжалован в Большой палате, которая и поставила точку, признав распятия не противоречащими ст. 2 протокола 1 к Европейской конвенции о защите прав и основных свобод, а также ст. 3 самой Конвенции. Подробности увлекательной истории можно узнать из статьи.

По сути, речь шла о допустимости публичной демонстрации религиозных символов в общественных местах. Отметим, этот вопрос в разных европейских странах решается по разному. Но нас интересует, какое отношение это всё имеет к Соколовскому?

Как обычно, никакого. Среди инкриминируемых роликов я не нашел ни одного, в котором речь бы шла о необходимости запретить публичное выражение тех или иных вероубеждений (в том числе в виде демонстрации культовых символов). С натяжкой, таким роликом мог бы быть "Суицид мусульман на ЕГЭ" (см. пруф по ссылке выше), в котором Соколовский критиковал публичную практику ритуальных жертвоприношений. Но, насколько я знаю, в отношении такой практики давно достигнут консенсус, и во всяком случае в крупных городах ЦФО ничего подобного давно нет (и это правильно). 

И второй момент, никто не требовал посадок в тюрьмы. Сопоставление с делом Соколовского некорректно, так как в нашем случае речь о реальном лишении свободы за высказывания, а в деле Лаутси просто проблема регулирования совместного общежития, мирного и комфортного сосуществования разных культур в гетерогенном социуме. Это две совершенно разных проблемы, и решаются они в разных плоскостях, как минимум одна путем насилия (как требует прокурор и агрессивные фундаменталисты), а другая без всякого насилия. Разница качественная и принципиальная.

Допускаю, что я не слишком внимательно изучал творчество Соколовского, и он призывал запретить/ограничить публичные проявления религиозности. Только в этом случае, на мой взгляд, отсылка г. Кипшидзе к делу Лаутси была бы понятна. Но пока что ничего подобного не просматривается. Наоборот, именно православные, в лице целого зампреда комитета ГД, намекают (+ обсуждение), что было бы неплохо "отрегулировать", в том числе с помощью УК, публичные проявления тех или иных вероубеждений, мировоззренческих и философских позиций.

Итак, я считаю, что отсылка к делу Лаутси совершенно нерелевантна конкретным обстоятельствам, роликам Соколовского, а также с точки зрения мер воздействия. ПЦ использует тактику увода темы в сторону, заведомо зная, что подконтрольная паства не станет изучать фактологию, чтобы затем заявить, что творимое насилие -- нормально, и даже вот, "мировая практика".

3. Институт Отто-Премингер против Австрии (см. текст постановления ЕСПЧ в формате pdf).

Прекрасное дело 1985 года по запрету австрийским правительством богохульного фильма по пьесе "Любовный Собор" Оскара Паниццы. Сам автор был осужден за свою пьесу и попал в тюрьму в 1895 году.

Сразу отметим принципиальную разницу с делом Соколовского -- никакой речи о посадке авторов фильма или организаторов показа заведомо не шло, хотя богохульство кмк было пожирнее (даже я был в шоке, прочитав краткий пересказ сюжета в постановлении суда). Спор возник из-за ареста и конфискации фильмокопии, что привело к срыву показа. Организаторы понесли некоторые убытки, но не были оштрафованы или вообще как-либо наказаны. Однако цензурный акт состоялся, и был признан (голосами 6 против 3) законным. Но лишь один раз. Спустя всего несколько лет в той же Австрии пьеса была поставлена в театре и шла без всяких нареканий, в полном соответствии с духом и буквой статьи 10 Европейской конвенции.

Отдельного внимания заслуживает особое мнение трех судей, голосовавших против. Процитирую его фрагменты (выделения мои, ППКС).

3. Как справедливо заявляет большинство, вслед за знаменитым местом из судебного постановления по делу Хэндисайд против Соединенного Королевства от 7 декабря 1976 г. (Серия А, т. 24), свобода слова является одной из фундаментальных опор “демократического общества”; она применяется не только по отношению к “информации” или “идеям”, которые благоприятно воспринимаются в обществе либо рассматриваются как безобидные или недостойные внимания, но также и в отношении тех, что шокируют, обижают или вызывают обеспокоенность у государства или части населения. Нет смысла
гарантировать эту свободу лишь постольку, поскольку она используется в соответствии с общепринятым мнением.

Отсюда следует, что условия статьи 10 п. 2, в рамках которых может в исключительных случаях допускаться вмешательство в осуществление права на свободу слова, должны толковаться очень аккуратно; пределы усмотрения государства в данной области не могут быть широкими.

В частности, власти государства не должны произвольно решать, может ли конкретное заявление “привнести в публичные обсуждения что-либо способное содействовать общественному прогрессу”; подобное решение будет всего лишь отражать представления властей “о прогрессе”, нередко весьма искаженные.

4. Необходимость конкретного вмешательства для достижения правомерной цели должна быть убедительно установлена (см. постановление по делу “Информационсферайн Лентиа” и другие против Австрии от 24 ноября 1993 г. Серия А, т. 276, стр. 15, п. 35). Это тем более справедливо в таких случаях, как настоящее дело, где вмешательство в виде ареста приобретает форму предварительного ограничения (см. mutatis mutandis постановление по делу “Обсервер” и “Гардиан” против Соединенного Королевства от 26 ноября 1991 г. Серия А, т. 216, стр. 30, п. 60). Существует опасность, что подобное предварительное ограничение, если оно будет применяться для защиты интересов могущественных групп в обществе, может пагубно сказаться на терпимости, от которой зависит сохранение плюралистической демократии. 

6. Формулировки Конвенции четко не гарантируют права на защиту религиозных чувств. Более того, подобное право нельзя вывести из права на свободу вероисповедания, которое в действительности включает в себя право критиковать религиозные представления других лиц.

9. В отличие от картин г-на Мюллера, фильм предназначался для платного показа аудитории “искусствоведческого кинотеатра”, который обслуживал относительно немногочисленную публику, любящую экспериментальное кино. Поэтому маловероятно, чтобы в его аудитории оказались люди, не заинтересованные в том, чтобы увидеть фильм.

Более того, эта аудитория получила достаточную возможность предварительно ознакомиться с характером фильма. В отличие от большинства мы считаем, что объявления, выпущенные ассоциацией-заявителем, были направлены на предоставление информации о критическом подходе фильма к римско-католической вере; и в самом деле, сделано это было достаточно четко, с тем чтобы позволить лицам, чувствительным к религиозным вопросам, принять обдуманное решение воздержаться от просмотра фильма.

На этом месте, для контраста, можно вспомнить выставку "Запретное искусство", организаторы которой предприняли все возможные действия, чтобы дать возможность "чувствительным" лицам не увидеть того, что им не понравится. Однако, это не спасло их от приговора. Другие подобные случаи перечислены тут.

Итак, и в этом случае г. Кипшидзе слегка, как говорится, передернул. Если проводить аналогии с делом Соколовского, то согласно этому кейсу он должен быть оправдан и отпущен, максимум что могло произойти -- цензурный запрет распространения роликов. Однако подсудимый более 4 месяцев просидел в СИЗО и почти столько же под домашним арестом, а сейчас ему грозит 3,5 года тюрьмы.

Резюме. С помощью этого ответа ПЦ пытается вывести себя из под нравственной критики, переложив ответственность за позорное судилище над Р. Соколовским на светские власти под предлогом перевранной "мировой практики", хотя именно ПЦ и примкнувшие к ней фундаменталистские круги являются главными поставщиками плачущих "свидетелей", "экспертов" обвинения и вообще зачинщиками всей наблюдаемой последние годы охранительской вакханалии. Более того, как мы могли узнать из трансляций из зала суда, "свидетели" действуют по прямому указанию "пастырей", и именно последние по личной инициативе показывали чадцам крамольные ролики, о которых в противном случае никто из оскорбленных "потерпевших" и не узнал бы.

Этого штатным ПЦ-шным политрукам на зарплате проделать не удастся. 

UPD. От 13 мая 2017 г. После приговора.

После приговора была разоблачена еще одна ложь официальной церкви, свидетелями которой мы были последние месяцы. Ложь о непричастности церкви к преследованию Р. Соколовского. Владимир Легойда: "Не нужно трактовать это дело, как дело церкви против Соколовского. Екатеринбургская епархия не подавала на него в суд". Документальное опровержение лжи в виде сканов доноса прокурору Свердловской области от имени официального представителя Екатеринбургской епархии выложил адвокат Соколовского Алексей Бушмаков: раз, два + оригинал на ФБ. В доносе инквизитор сразу назвал уголовный состав, который должны вменить Соколовскому светские власти. Датирован донос 15 августа 2016 года, то есть был составлен спустя всего 4 дня после публикации ролика с ловлей покемонов. Я следил за информацией по делу, но не помню, чтобы ранее в церкви заявляли, что доносили в прокуратуру. Легойда, в частности, еще осенью прошлого года заливисто врал в фейсбукике: "Друзья, давайте спокойнее. Поверьте, никто в Церкви не "жаждет крови" молодого блогера". Цитату легко нагуглить. Оказалось, церковь не только желала крови, но и предпринимала активные усилия, чтобы её пролить.

Интересная ремарка. Точной цитаты Легойды "Екатеринбургская епархия не подавала на него в суд" больше нет по оригинальным ссылкам ТАСС и РНЛ. Однако, буквально вчера (12 мая) эта цитата была, как мы видим из кэша новостной публикации, ссылка на который и приведена. После того, как Легойду поймали на лжи, прямая речь была отредактирована задним числом даже на сайтах федеральных СМИ. Как тут не вспомнить знаменитое Министерство Правды? Но уютненькая всегда выступала за Правду и боролась с фальсификаторами истории, фактов и образов И. Христа. Подлог не удался.

И... краткий обзор показавшихся мне интересными мнений и комментариев публичных лиц по приговору. Разумеется, далеко не исчерпывающий.

1. Самые нажористые цитаты из приговора.
2. Глеб Павловский
3. Федор Крашенниников.
4. Глава департамента общественных связей Федерации еврейских общин России Борух Горин.
5. Короткая реплика А. Невзорова.
6. Евгений Ройзман.
7. Андрей Кураев. (подробнее см. в его бложике за последнюю неделю).

источник