Лисицына Александра Анатольевна,
аспирантка Института философии и социально-политических наук Южного федерального университета (ИФиСПН ЮФУ) (г. Ростов-на-Дону)
Данный доклад посвящен рассмотрению религиозного, а также зачастую тесно связанного с ним этнического фактора в контексте проблемы преодоления войн и насильственных конфликтов на международном и внутригосударственном уровне. Речь будет идти о возросшей роли религии и религиозных отношений в современных межэтнических конфликтах и вооруженных столкновениях, но, главным же образом, - о выработке общего подхода на международном уровне к решению этой проблемы. В частности, я расскажу о концепции культуры мира, которая была сформулирована более двадцати лет назад, на рубеже XX-XXI веков и была положена в основу миротворческой, культурно-просветительской, социальной, образовательной деятельности ООН, ЮНЕСКО, а также целого ряда других как межправительственных, так и неправительственных организаций. Также будет затронута и нынешняя ситуация в России в свете проблемы взаимоотношения государства и религиозных организаций, религии и общества, и показана угроза общественному миру в нашей стране, исходящая от наметившейся в последние годы тенденции клерикализации и отступления от принципа светскости государства.
Сложившая в послевоенный период ситуация раскола мира на два враждебных лагеря – социалистический и капиталистический, - вылилась в «холодную войну», сопровождавшуюся гонкой вооружений и на протяжении нескольких десятилетий державшей миллионы люде в страхе перед новой мировой войной и угрозой ядерного взаимного уничтожения. Однако во второй половине 80-х годов XX века международная обстановка меняется коренным образом. Начавшаяся в СССР «Перестройка» и последовавший вслед за ней поворот к так называемому «новому политическому мышлению», провозгласившему «социалистический плюрализм» и приоритет общечеловеческих ценностей над классовыми, резко изменили международную повестку дня. Исследовательница в области истории миротворчества и пацифизма Павлова Т.А. так пишет об этом периоде и его итогах: «Крушение "коммунистических" режимов в Восточной Европе, падение Берлинской стены и последовавший затем распад Советского Союза создали принципиально новую ситуацию в мире. Перестали существовать две враждующие системы. Международные отношения стали строиться на принципах большей открытости и доверия. Были заключены межправительственные соглашения по разоружению и контролю над вооружениями. Ведущие мировые державы объявили мораторий на ядерные испытания» [1]. Международная разрядка и снятие угрозы мировой войны подвели черту под эпохой «холодной войны» и ознаменовали наступление нового исторического периода.
Однако, несмотря на все эти положительные изменения в международных отношениях, проблема войн и насильственных противостояний не исчезла, и «на смену блоковой конфронтации пришли межнациональные, межэтнические и межрелигиозные войны и конфликты, причиной которых является агрессивная нетерпимость» [2]. Еще до распада социалистического блока, где-то начиная с 70-х годов XX века, исследователи все чаще стали отмечать возрастающую роль религиозно-этнического фактора в локальных и региональных конфликтах. Почему произошла эта смена вектора общественного развития? Ведь на протяжении практически всего XX века по обе стороны «железного занавеса», несмотря на идеологические различия, шло последовательное вытеснение религии из общественной и государственной жизни в частную сферу, и большинство исследователей считало, что эта тенденция будет сохраняться и дальше. Известный социолог религии Питер Людвиг Бергер писал в 1968 году: «…В начале 21 века религиозных людей, вероятно, удастся найти разве что в небольших сектах, жмущихся друг к другу в своем сопротивлении секулярной культуре» [Цит. по: 3]. Однако, как отмечает украинский исследователь Еленский В.Е., в конце века ситуация начинает меняется: «…На протяжении последней четверти 20 века в мире произошел ряд событий, триумфально вернувших религию на публичную арену и радикально изменивших представление исследователей о ее месте в мире» [3]. В качестве основных моментов, обозначивших эту новую тенденцию Еленский В.Е. называет религиозный «взрыв» в исламском мире, евангелическое пробуждение, подъем глобального католицизма и неорелигиозный бум.
У этого «религиозного возвращения» в каждом конкретном случае был целый ряд специфических причин, однако особую роль в глобальном масштабе, пожалуй, сыграл здесь процесс, получивший название деидеологизации, или «десакрализации идеологии» [3]. Впервые о «конце идеологии» заговорил Дэниел Белл еще в 1960 году, однако тогда его идеи не встретили понимания и были раскритикованы политологами из обоих лагерей. Но дальнейший ход событий подтвердил правоту выводов Д. Белла, которые в 1960-х годах вовсе не казались очевидными большинству его современников.
Конец XX века действительно ознаменовал собой окончание эпохи «больших идеологий». Религия вновь стремится заняться то место в мире, которое опустело с их уходом из международных отношений и внутренней политики многих стран. Несмотря на объективно происходящие в современном мире глобализационные процессы, «вместо возникновения в едином мире единой религии, планета становится свидетелем почти повсеместного «восстания» религий, проявляющих большую или меньшую нетерпимость к другим религиям» [3].
Об этой же проблеме предупреждает концепция «столкновения цивилизаций», выдвинутая в 1990-х годах известным американским политологом С. Хантингтоном. В своих работах он акцентирует внимание на усиливающемся размежевании человечества по этнокультурному и цивилизационному признакам. «После окончания «холодной войны» не идеологические, политические или экономические факторы разделяют народы. Повсюду в мире народы и государства пытаются ответить на главный вопрос из тех, которые могут встать перед нами. Кто мы такие? И они отвечают на этот вопрос так, как на него всегда отвечали люди, называя то, что представляет для них наибольшую значимость. Люди идентифицируют себя по происхождению религии, языка, истории, ценностей, по обычаям и институтам», - пишет автор. [4] В разных уголках Земли миллионы людей возвращаются к своим старым, «доглобальным» религиозным и этническим идентичностям, которые выходят теперь на первый план.
Сегодня довольно часто говорится о том, что религия может выступать в качестве примиряющей, миротворческой силы. Однако если мы обратимся к истории, то увидим, что гораздо чаще она разъединяла и стравливала народы, способствовала их взаимной ненависти. На протяжении многих веков религия служила источником кровопролитных и жестоких столкновений и войн. Изучив ряд наиболее полных и авторитетных энциклопедий по религии, конфликтолог Дэвид Раппопорт подсчитал и сопоставил количество статей, посвященных теме религии и мира, и статей, в которых затрагиваются отношения религии и войны. И весьма показательно, что вторых оказалось в пять раз больше, нежели первых [3].
К сожалению, в современном мире религия по-прежнему продолжает оставаться опасным дестабилизирующим фактором в международных отношениях. Межрелигиозная ненависть была неотъемлемой составляющей вооруженных конфликтов в Боснии, Косово, Чечне (на поздней фазе конфликта), Кашмире, на Филиппинах, в Индонезии, на Ближнем Востоке, в Судане, Нигерии, а теперь еще и нынешних противостояний на Северном Кавказе, в Ираке и Сирии. Одной из главных угроз для современного мира, не знающей государственных границ, стал международный терроризм, в основе которого лежит исламский фундаментализм. За те считанные три-четыре десятилетия, прошедших с начала «возрождения» религии и ее возвращения в мировую политику, высокий конфликтогенный потенциал, который она в себе несет, уже успел проявить себя в полной мере.
К концу XX века становилось все очевиднее, что причины постоянного воспроизводства войн и насилия на протяжении многих веков в жизни человеческого общества коренятся, помимо социально-экономических и собственно политических процессов, в самой культуре, в самом мировоззрении, в господствовавших установках и принципах поведения. Поэтому вопрос устранения войн и насильственных способов решения конфликтов как из внутренней политики каждого из государств, так и из международных отношений начинает рассматриваться теперь не иначе, как вопрос перехода от культуры войны и насилия к культуре мира, ненасилия и терпимости [1]. Речь идет о выработке новой культуры, которая стала бы альтернативой прежней политике и старым принципам и взглядам. И решить эту глобальную задачу, состоящую в выработке и распространении культуры мира, можно лишь путем объединения усилий всего международного сообщества. Этому должно предшествовать осознание данной проблемы как поистине общечеловеческой: «Обеспечение мира требует большего, нежели экономические и политические соглашения между правительствами, - мир должен базироваться на интеллектуальной и нравственной солидарности человечества» [2].
Впервые на международном уровне идея культуры мира была выдвинута на конгрессе «Мир в умах людей», проходившем в г. Ямусукро (Кот-д’Ивуар) в 1989 году. Эта идея получила дальнейшее развитие в программе «Культура мира», которая была разработана ЮНЕСКО совместно с ведущими экспертами в 1993 году. А два года спустя, в 1995 году, на 28-ой сессии Генеральной конференции ЮНЕСКО переход от культуры войны к культуре мира был провозглашен одной из приоритетных задач организации. В последующие несколько лет под эгидой ЮНЕСКО в разных странах мира были проведены десятки конференций, форумов и семинаров, посвященных этой проблеме.
Следующим важным шагом стало принятие 13 сентября 1999 года Организацией Объединенных Наций «Декларации о культуре мира». За этим последовало провозглашение Генеральной Ассамблеей ООН 2000 года Международным годом культуры мира, а последующего десятилетия ― Международным десятилетием культуры мира и ненасилия в интересах детей планеты [1].
Под культурой мира понимается «культура, основанная на всеобщих ценностях уважения жизни, свободы, справедливости, солидарности, терпимости, прав человека и равенства между мужчинами и женщинами» [2]. Важно отметить, что в основу концепции культуры мира было положено именно положительное понимание мира, а не чисто отрицательное, сводящее последний к простому отсутствию войн и насильственных конфликтов между различными этническими, религиозными или политическими группами. «…Мир – это не просто отсутствие конфликтов, а позитивный, динамичный и основанный на широком участии процесс, в котором поощряется диалог и урегулируются конфликты в духе взаимопонимания и сотрудничества»[5], - читаем мы в «Декларации о культуре мира».
Согласно статье первой Декларации, культура мира базируется на «принципах свободы, справедливости, демократии, терпимости, солидарности, сотрудничества, плюрализма, культурного многообразия, диалога и взаимопонимания на всех уровнях общества и между народами» [5]. Среди тех, кто должен играть ключевую роль в деле распространения идеалов мира, ненасилия и толерантности, - педагоги, работники культуры, журналисты, общественные и политические деятели, как официальные межправительственные (ООН, ЮНЕСКО), так и неправительственные организации, представители научной и творческой интеллигенции, религиозные организации и т.д. [5].
В 2011 году генеральный директор ЮНЕСКО Ирина Бокова выступила с призывом обратиться к новому гуманизму как основе стратегии этой международной организации в XXIвеке во всей ее многоаспектной деятельности. Как подчеркнула И. Бокова, уважение к культурному многообразию является центральной составляющей гуманизма XXI века и одновременно его отличительной чертой на фоне «старого» гуманизма, носившего на себе определенный отпечаток «европоцентристского видения мира» [6]. Необходимость такого переосмысления и определенной корректировки мировоззрения людей связана со спецификой сложившейся ситуации в современном мире, в частности - с активно идущими глобализационными процессами, с появившимися угрозами общепланетарного характера, такими как глобальный экологический кризис, международные военная и террористическая угрозы и т.д.
Все сказанное выше в равной мере относится как к отношениям на международном уровне, так и к внутригосударственной жизни. Эта же концепция культуры мира, толерантности, а также общечеловеческие гуманистические ценности должны стать основой мира и безопасности в нашем российском обществе. Важно отметить, что воплощение в жизнь этих принципов и идеалов предполагает в качестве своего необходимого условия последовательное соблюдение закрепленного конституционно принципа светскости нашего государства.
В свете вышесказанного представляются глубоко ошибочными настойчивые попытки предложить в качестве некой общей ценностной основы, которая якобы способствовала бы объединению и консолидации российского общества, религиозную или национальную идею (в разных ее вариациях). В полиэтничном имногоконфессиональном государстве, каковым является Российская Федерация, искомая общемировоззренческая основа для всех граждан страны по определению не может быть националистической или религиозной [7]. Активно претендующая на привилегированное положение в обществе и государстве Русская Православная Церковь неизбежно выходит за пределы своей церковной «компетенции» и пытается навязывать свои внутриконфессиональные порядки гражданам, которые к ней себя не относят, нарушая тем самым их конституционные права. С этим связана опасность, исходящая от тенденции клерикализации, отчетливо наметившейся в последние годы и проявляющейся в сращивании церкви и государства, активном проникновении религии в различные сферы жизни общества [см. 8, 9]. Следует признать, что в современном, светском по своей сути, идейно и мировоззренчески пестром и разнообразном российском обществе религия (а тем более ее насильственное насаждение) является разобщающим фактором, - точно так же, как и национализм.
Сегодня нельзя ограничиваться абстрактно-благостными пожеланиями и призывами ко всем «жить дружно». Мы должны признать, что проблема существует, и состоит она в том, что имеются существенные противоречия между учениями, догмами и вытекающими из них моральными кодексами так называемых «традиционных» религиозныхконфессий (прежде всего речь идет о православии и исламе) с одной стороны, и моралью современного общества, правами человека, принципами демократии и плюрализма, принципом равенства людей в их достоинстве, правах и свободах независимо от их убеждений и взглядов и, наконец, просто современной научной картиной мира, - с другой. Как согласуются стремительный характер изменений современного мира, его динамика, открытость и многообразие с догматизмом религиозных учений и консерватизмом религиозных институтов? Готовы ли существующие в нашей стране конфессии идти на встречу требованиям сегодняшнего дня и меняться? Готовы ли пересмотреть свои патриархальные установки и признать гендерное равенство? Готовы ли отказаться от претензий на исключительное обладание абсолютной истиной? Готовы ли уважать права атеистов и признавать не меньшую моральность и обоснованность их взглядов, чем свои собственных? Эти и многие другие вопросы, связанные с проблемой определения места традиционных религий в современном мире, встают сегодня перед нашим обществом. В этой ситуации только последовательное соблюдение положения о светском характере нашего государства, закрепленного в Конституции, поможет реализации на практике принципа свободы совести и вероисповедания, и при этом одновременно сможет защитить общество от неправомерного вторжения религии в различные сферы его жизни.
В конце, возвращаясь к общемировой ситуации, я хотела бы подчеркнуть, что преобладание признаков атомизации и изолированности в том, что касается групповой идентичности и самосознания, и тенденция дробления последних и их перехода на более низкий уровень, являющаяся следствием усиления влияния религиозно-этнического фактора в международной политике, резко контрастируют с теми задачами, которые стоят сегодня перед человечеством и связаны с необходимостью объединения нашихсовместных усилий перед лицом глобальных угроз. Поэтому именно сегодня как никогда важно, опираясь на наши общие интересы и цели, отыскать общечеловеческую ценностную и идейную основу, которая помогла бы нам сблизиться, несмотря на все разногласия и культурные различия. Как раз такой основой, на наш взгляд, и призваны выступить гуманистические ценности и неразрывно с ними связанная культура мира, толерантности и взаимопонимания. Путь к справедливому, гуманному и безопасному миру, к миру без нетерпимости, войны и насилия связан с решение сложной и многоплановой задачи. И от того, насколько удастся решить поставленную задачу, зависит, в конечном счете, будущее человечества.
Литература
1. Павлова Т.А. Миротворчество и пацифизм. Становление культуры мира // Мир в XX веке. - М.: Наука, 2001.
2. Международный форум «За культуру мира и диалог цивилизаций, против культуры войны и насилия». Кишинев, Республика Молдова, 15-19 мая 1998 года. Рабочий документ [электронный ресурс] - URL: http://grani.agni-age.net/articles/unesco.htm.
3. Еленский В.Е. Религия в глобальной политике: конец XX – начало XXI веков [электронный ресурс] – URL: http://www.religiopolis.org/documents/3292-ve-elenskij-religija-v-globalnoj-politike-konets-hh-nachalo-hhi-vekov.html#_edn18.
4. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций и что оно может означать для России // Общественные науки и современность. 1995. №3.
5. Декларация и Программа действий в области культуры мира. Принятарезолюцией 53/243Генеральной Ассамблеи от 13 сентября 1999 года [электронный ресурс] –URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/culture_of_peace.shtml.
6. Бокова И. ЮНЕСКО в 2011 г.: На пути к новому гуманизму и глобализации под знаком примирения // Здравый смысл. Специальный выпуск. 2012. №2.
7. Кувакин В. А. Светский гуманизм – антидот нравственному и интеллектуальному разложению России // Светское государство — гарант общественного мира: материалы обществ. конф. — Изд. 2-е, испр. — М.: Полиграф Сервис, 2013.
8. Сибирева О. Ежегодный доклад «Проблемы реализации свободы совести в России в 2012 году» / Под. ред. Верховского А. [электронный ресурс] – URL:http://www.sova-center.ru/religion/publications/2013/04/d26820/.
9. Сибирева О. Ежегодный доклад «Проблемы реализации свободы совести в России в 2013 году» / Под. ред. Верховского А. [электронный ресурс] – URL:http://www.sova-center.ru/religion/publications/2014/04/d29266/.